Феномен массового сознания. О том, как люди хотели быть космонавтами, но внутренний товарищ прапорщик Примитивность мышления

Исследователями давно отмечена одна чрезвычайно интересная особенность мышления, которая описана впервые Леви-Брюлем в отношении примитивных народов, Шторхом – в отношении душевнобольных и Пиаже – в отношении детей. Эту особенность примитивного мышления, составляющую, очевидно, свойство мышления на его ранних генетических ступенях, называют обычно партиципацией. Под этим именем разумеют отношение, которое, примитивная мысль устанавливает между двумя предметами или двумя явлениями, рассматриваемыми то как частично тождественные, то как имеющие очень тесное ачияние друг на друга, в то время как между ними не существует ни пространственного контакта, ни какой-либо другой понятной причинной связи.

«Мышление первобытных людей, - говорит он, - пользуется совокупными нерасчлененными впечатлениями от яшхений. Они мыслят вполне конкретными образами, в том виде, в каком их дает действительность». Эти наглядные и собирательные образования, которые выступают вместо понятия на первый план в мышлении шизофреников, являются аналогичными понятиям образами, которые заменяют на примитивных ступенях наши логические категориальные структуры.

Бороро и красные попугаи.

Лурия – исследование узбеков

Правильные ответы даются только на основе собственного опыта. Ищется фактическая основа решения задачи.

Скрибнер выяснил, что испытуемые не могли в точности воспроизвести задачу, они заменяли вопрос на вывод или добавляли что-то в текст задачи.

Существует три подхода к развитию человека:

· принцип ассоциаций (Тейлор) – законы человеческого духа всегда одни и те же [нет принципа историзма], структура мыслительного процесса не различается в различные исторические эпохи. Различие заключается в количестве и качестве опыта (в племени и развитом государстве). Первобытный анимизм – идея всеобщего одушевления. Закон ассоциаций и наивный принцип причинности (если B происходит после A, значит, из A следует B).

· Люсьен Леви-Брюль (французская социологическая школа) показал, что психологические механизмы мышления примитивного и культурного человека не совпадают. Мышление человека выводится из практического действия и характера коллективных представлений. Следовательно, мышление человека определяется структурой того общества, в котором он живёт. Различным типам общества соответствуют различные типы психики человека, в том числе и мышление. Исследовательская задача – сравнить типы мышления примитивного и культурного человека. Вывод – тип мышления и поведения представляет собой исторически изменчивую величину. Мышление примитивного человека не является логическим. Для этой формы мышления характерна нечувствительность к противоречию. Закон соучастия (партиципации) – одна и та же вещь может участвовать в нескольких совершенно различных формах бытия. Леви-Брюль первым ставит проблему исторического развития мышления человека. Тип мышления – развивающаяся исторически изменчивая величина. Леви-Брюль создал предпосылки для возникновения культурно-исторического подхода. «Процесс цивилизации обязан взаимному влиянию руки на ум и ума на руку».

· Культурно-исторический подход. Биогенез в основном заканчивается к началу человеческой истории. Биологические изменения подчиняются историческому развитию человеческого общества. Основные факторы развития психики и мышления человека: материальная техника, общественная организация труда и язык. Человеческое развитие – это общественное развитие. Мышление возникает и развивается в связи с развитием языка. После пересечения мышления и речи происходит скачок в развитии мышления. В примитивном обществе язык беднее средствами, грубее и менее развит. При этом он обладает огромным словарным богатством. Это сочетается с сильной натуральной памятью, которая необходима, чтобы запомнить много слов. Много конкретных обозначений и конкретных деталей, которые передаются с помощью большого количества слов. Примитивный человек индивидуализирует предметы и события. Культурный же человек всё категоризирует и обобщает. У северных народов 20 слов для описания состояния льда, 11 слов для описания холода, 40 слов для описания снега и т.п. У примитивных людей слова тесно связаны с образами (ассоциативно). «Оречевлённая перцепция». Язык выступает как прямое отражение действительности, ещё не имеет самостоятельной функции. Характеристики речи примитивных людей: конкретность и образность (для передачи мельчайших деталей ситуации), точное воспроизведение ситуации. Основные категории примитивного языка: положения в пространстве и расстояния (охота). Основные категории культурного языка: время и причинность. Примитивный язык двойной – устный и язык жестов. Примитивный человек не говорит и не думает без рук. Непосредственная манипуляция представлениями о ситуациях (внутренними рисунками), выхваченными из действительности. Сам язык и способы его применения определяет характер и строй умственных операций, т.е. зависимость мышления от языка. Подобно тому как характер орудия определяет способы трудовой деятельности. Примитивное мышление характеризуется как эйдетическое, материал мышления составляют внутренние рисунки. Примитивный человек не имеет абстрактных родовых понятий. У примитивного и культурного человека разное функциональное употребление слова.

Мышление примитивное М. образного, элементарно-конкретного характера, бедное логическими операциями; наблюдается при олигофрении.

Большой медицинский словарь . 2000 .

Смотреть что такое "мышление примитивное" в других словарях:

Мышление примитивное - общее и некорректное название нарушений мышления, характеризующихся снижением уровня или недостаточным его развитием. В специальной литературе термин практически не используется в силу оценочного его характера …

мышление в комплексах - «МЫШЛЕНИЕ В КОМПЛЕКСАХ» понятие, введенное Л.С. Выготским для обозначения основной стадии развития детского мышления, а также характеристики архаического мышления. Развитие мышления и характерные для него способы образования понятий,… …

мышление синкретическое - МЫШЛЕНИЕ СИНКРЕТИЧЕСКОЕ (от греч. synkretismos соединение) детское и примитивное мышление, в котором разнородные представления недифференцированно связываются друг с другом. До 7 8 лет синкретизм пронизывает почти все суждения ребенка.… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

мышление синкретическое - (от греч. synkretismos соединение) детское и примитивное мышление, в к ром разнородные представления недифференцированно связываются друг с другом. До 7–8 лет …

Мышление - Опосредованное – основанное на раскрытии связей, отношений, опосредований – и обобщенное познание объективной реальности (Рубинштейн С.Л., 1940). М. – это отображение существенных связей и отношений между объектами действительности. Мыслительное… … Толковый словарь психиатрических терминов

Мышление синкретическое - [греч. synkretismos соединение, объединение] детское и примитивное мышление, в котором разнородные представления недифференцированно связываются друг с другом. До 7 8 лет синкретизм пронизывает почти все суждения ребенка. Это выражается в… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

Мышление синкретическое - (от греч. synkretismos соединение) детское и примитивное мышление, в к ром недифференцированно связываются самые разные представления. До7 8 лет синкретизм пронизывает почти все суждения ребенка, что создает невероятные гипотезы о причинах… … Педагогический словарь

Как система и диалог семиотич. систем. Религ. мышление часто описывается как мифол., дологич., примитивное, архаич. и т.п., т.е. отождествляется с известной стадией или известной формой мышления вообще. Изучая историю религии, можно… … Энциклопедия культурологии

практическое мышление - Этимология. Происходит от греч. praktikos деятельный, активный. Категория. Форма мышления. Специфика. В нем решение проблем осуществляется во внешней практической деятельности. В отличие от теоретического мышления здесь не ставится задача… … Большая психологическая энциклопедия

При А. м. действия животных и физ. объектов интерпретируются как рез т процессов, аналогичных тем, к рые приводят чел. к определенным осознаваемым действиям, связанным со знаниями, мотивацией, планированием и выбором. В XIX и начале XX в. мн.… … Психологическая энциклопедия

Поколение 20-го века предало забвению нравственность и духовность, подменив внешними правилами морали и религиозностью.

1. Примитивное мышление - основа массового сознания

Массовое сознание - это новая форма жизни современных людей, которые забыли свою индивидуальность и право быть самим собой, придерживаясь внешних правил приличия, превратились в "разумную биомассу".

Мышление с "двумя кнопками" имеет огромное преимущество для управления массовым сознанием (толпой, стадом, социумом) чтоб не заблудились!

Примитивное мышление - это признак ограниченности в познании, то есть мышление, блокированное границами, не пускающими человеческую мысль в свободное проникновение сути вещей и за пределы установленных границ.

К такому мировоззрению привела мораль религиозного характера, разделив бога и человека, замкнув на себе единоличное право на духовность (эта мысль констатирует результат на сегодняшний день, а не историческое предназначение религии).

Это потрясающий феномен, который сегодня всё больше и больше проявляется в верованиях и поведении людей: я маленький и слабый - есть, кто-то большой и могущий! (глаза принято поднимать при этом, вверх). Вместо сотрудничества с божественной силой, предлагается рабская философия бытия, зависимого от всего в материальном мире человека.

Массовая бездуховность и безнравственность в 21 веке - это печальные результаты для современной цивилизации. Печальны сами последствия: повсеместный разгул ханжества (двойные стандарты), алчность и стяжательство стали синонимами - престижности и социального успеха.

Легимитизация агрессии в прошлом веке (20 в) - экстремизм совсем недавно обладал ореолом романтизма и был символом борьбы униженных, за "мифическую" свободу. То есть, в глазах обывателя, который сам не находиться в эпицентре конфликта и не является живым свидетелем жестокости, это явление ассоциируется с чем-то положительным, вызывающим сочувствие. Именно такие ассоциации "оседают" в массовом сознании вместо объективной информации.

Таким образом, само проявление агрессии, используемое одной группой людей по отношению к другой, получило легитимность в конце прошлого века. Важно, чтобы слова, прикрывающие истинные действия, звучали убедительно и вызывали ассоциативно сочувствие.

На индивидуальном уровне, проявление агрессии не дозволяется обществом, через законы и установленные правила регламентирующие общественный порядок, которые в свою очередь сформулированы на основе моральных представлений. Религия предлагает свой путь, облегчения от внутренних "грехов": покайся! Но существующие причины внутренней агрессии никуда не уходят, и в этом проявление бездуховности, или то, что мы вкладываем в понятие нравственность.

Психиатр назначая лекарство, снимает проявление симптомов: "потери контроля над психическим состоянием". В грехах принято винить человека, в болезненном состоянии лечить. Но предложенные способы не открывают внутренний канал связи с духовным началом внутри человека. Сами обряды покаяния и исповеди присутствуют во всех религиях и к массовой духовности до сих пор не привели, в отличие от массовой религиозности.

Эксплуатируемый образ слабых, несчастных народов, выстроенный по аналогии с бедным и несчастным человеком, вызывающий, опять-таки, сочувствие, используется в корыстных политических играх, с целью захвата власти и получения доступа к финансам. Давайте, вдумаемся, чему мы завуалировано сочувствуем - желанию убивать, захватывать и грабить? Речь не идет о создании благополучия своими руками, даже с той помощью, которую дают более развитые в экономическом смысле страны.

Увлечённость агрессией становится центральной ценностью "униженных народов". А ведь творить и созидать, развиваться, пусть при помощи кого-то, это уже духовный акт. Здесь мы наглядно видим полную противоположность духовности, под прикрытием религиозных лозунгов совершается открытое зло в мировом масштабе и цивилизованное общество находит способы одобрять то, что сами себе не пожелали бы.

Кульминация современной религиозности - фанатизм убийц, открыто демонстрирующих силу Зла и доказывающие действие своей Силы, в невозможности её остановить, наказать или защититься от неё.

Посмотрим на результаты, к чему привело формальное понимание морали, встроенное в человеческое сознание через примитивное мышление. Семь миллиардов населения Земли - какой процент из них счастливых, успешных, обеспеченных, здоровых и могущих людей? Но ведь, формальное понимание добра и моральных принципов, укрепившихся в массовом сознании, одобряют именно обратную систему ценностей, раболепства и жертвенности!

Вот она и реализуется у всего человечества на глазах! Нам это нравится? Каждый хочет искренне пополнять ряды благополучных землян? Или от сочувствия к нищете, болезням, примитивизму и убогости (в самом наихудшем понимании) - присоединяться к жертвам и "человеческим отходам" взрываемым повсеместно, как "акт очищения"?

До тех пор, пока в индивидуальном сознании присутствует одобрение Зла в виде терпения плохого, как необоснованной жертвенности, психология нищих и зависимых, не верящих в себя людей, Зло, как явление неистребимо. Оно подпитывается нашей же неудовлетворённостью, страхами за выживание и естественными защитными реакциями - агрессией на личное зло внутри меня, через негативное (примитивное) мышление.

2. Социальная зависимость и полный паралич духовности, через примитивное мышление

Психология зависимых людей пропитана верой, что они сами ничего не стоят и не могут - заниженная самооценка и девальвированное чувство собственного достоинства. Это, в свою очередь, порождает и удерживает в неизменном положении психологию "нищих духом", или людей, обесценивших силу своего духа, привыкших полагаться на других, а не на себя. Такие люди обязаны (по внушённым псевдо ценностям), всего бояться, озираться на рядом идущих - не выпали ли они из общей обоймы, из общей тусовки, из навязанных стереотипов?

Любой человек, который вышел из-под влияния стереотипного мышления (не имеются в виду, люди с нарушенной психикой), способный самостоятельно мыслить, выглядит в глазах "правильного большинства" немного странным, непохожим, чужим и опасным. Но это всего лишь примитивные "оценки" по принципу полярности и несхожести. В искажённом мировоззрении прочитываются, как нарушение установленных правил и нарушение следованию "общепринятых" норм, навязанного жизненного пути по всеобщей морали, вступающей в конфликт и с индивидуальностью.

"Никогда не идите покорно, как скот на бойню, на поводу у слепцов, бесстыдно выдающих себя за зрячих и готовых ради достижения своих примитивных целей повести толпы доверившихся им людей по самому краю пропасти" (изречение о ложных духовных наставниках).

90% населения Земли, теоретически зная, что именно должны выполнять по принципам морали - выполнить до сих пор не могут, всё время спотыкаются, ошибаются, грешат и не попадают туда, где есть центр духовной силы!

Выполнение 10 заповедей стало невыполнимой проблемой для интеллектуальных, развитых, опытных и высоко моральных людей. В результате чего они получают только обещанные страдания, предполагая, что это и есть "кара божья".

Мировоззрение, сформированное на фундаменте религиозной морали, привело к ограничивающим и регламентирующим нормами социального поведения. Оно пропитано недоверием к человеку.

В основе же духовного развития лежит вера или доверие, а не страх перед богом или наказанием. Страх сам по себе - это симптом угрозы или отсутствия доверия. В результате, весь цивилизованный мир смотрит на деяние рук своих и в ужасе ищет спасение всё в тех же примитивных регламентациях ханжеской морали, изобретая двойные стандарты для разных социальных групп.

3. Понятие духовности подменено понятием религиозность

Как только мы сосредотачиваем своё внимание на понятии духовность, возникает недоумение - духовными, по определению, являются все люди только потому, что каждый из нас является обладателем своей "индивидуальной души".

Именно беспомощность людей, не знающих, что делать с этой живой, но не материальной частью своего Я, создаёт претендент "торговли" религией "духовными нормами". Под строгим контролем и осуждением, духовные знания становятся мертвенными, то есть, лишённые самой духовной силы, которая единственная и делает человека могущим и самостоятельно различающим.

Знание - это форма, которая вмещает энергию или силу самого знания. Но формы, претендующие на могущество и не несущие духовную энергию, превращаются в пустую оболочку, то есть по сути своей бессмысленны, поэтому и агрессивны, отстаивая себя путём навязывания и подавления. Когда религиозная вера строится на страхе, угрозе, авторитарности - это и есть самый безнравственный акт по отношению к личности.

Применение силы авторитета (религии) для подавления индивидуальной воли, вместо дарения духовной силы, наполняющей индивидуальное сознание и побуждающее к росту, фактически подавляет и препятствует индивидуальному контакту с божественным началом внутри него самого.

Так на протяжении многих столетий формировалась примитивная форма мышления, характеризующая себя, как "запрещающая" познание, сохраняющая вечный образ "маленького человека", наполненная страхами, неведеньем (невежеством), мраком (не осознанностью).

Благодаря примитивной форме мышления очень удобно стало управлять толпой или массовым сознанием, нажимая всего на "две кнопки": можно - нельзя, хорошо - плохо, морально - аморально.

Слабость личности с блокированной индивидуальной духовной активностью - поощряется и одобряется, но тоже негласно! Зато все знают, что "послушные - удобны"; всем также известно, что инициатива наказуема, тот, кто первый берёт ответственность, этому первому и "дадут по ушам" если он не угодил толпе, выйдя из стереотипов навязанной морали. То есть, религиозность со своей догматичной моралью стимулирует "уши", вместо того, чтобы развивать самостоятельное разумение, пробуждающее индивидуальное духовное начало.

Этот парадокс наблюдается и в научной сфере - для того, чтобы открыто и свободно постигать мир во всех его проявлениях (физика, астрономия, биология, химия), учёные принципиально выходят из под влияния религиозности, как мировоззрения не дозволяющего постигать. То есть брезгливое отношение к религии проявляется, именно в ассоциациях примитивного способа познания мира, через ограниченное мышление.

В результате материализм оказался в отрыве от духовности и стал противоположностью всему, что не постижимо известными научными методами. Познанные вещи есть, но следов духовности они не несут. Существует явный предел, граница, до которой доходят сами научные методы, то есть ощутимый барьер, где познанная часть воспринимается за целостность или завершённость. И это то, что существует в умах материалистов.

А та часть, которая остаётся по другую сторону этого барьера, невидима, непознаваема существующими способами, не существует! Суть познаваемых вещей, доходящая до видимых пределов постижения, определяется, как не существующая, потому, что не познаваемая.

Сами методы создают иллюзию того, что всё, что менее физично, по степени увеличения от материального к более духовному, (то есть, в динамике возвышения к пониманию) имеет свой предел и конечность. И это, принципиальная ошибка.

Для обозначения этого мышления Леви-Брюль пользуется понятием «первобытное мышление» . Выражение "первобытное" является чисто условным термином, который не должен быть понимаем в буквальном смысле.

Когда белые вошли в соприкосновение с такими народностями, как австралийцы и туземцы, например, те не знали еще металлов, и их цивилизация напоминала общественный строй каменного века. Отсюда и взялось название первобытных народов, которое им было дано. Эта "первобытность", однако, весьма относительна.

Многие считают, что первобытное мышление является нелогическим, т. е. неспособно осознавать, судить и рассуждать подобно тому, как это делаем мы. Очень легко доказать обратное. Первобытные люди весьма часто дают доказательства своей поразительной ловкости и искусности в организации своих охотничьих и рыболовных предприятий, они очень часто обнаруживают дар изобретательности и поразительного мастерства в своих произведениях искусства, они говорят на языках, подчас очень сложных, имеющих порой столь же тонкий синтаксис, как и наши собственные языки, а в миссионерских школах индейские дети учатся так же хорошо и так же быстро, как и дети белых.

Однако другие факты показывают, что в огромном количестве случаев первобытное мышление отличается от нашего. Оно совершенно иначе ориентировано. Там, где мы ищем вторичные причины, устойчивые предшествующие моменты, первобытное мышление обращает внимание исключительно на мистические причины, действие которых оно чувствует повсюду. Оно без всяких затруднений допускает, что одно и то же существо может в одно и то же время пребывать в двух или нескольких местах. Оно обнаруживает полное безразличие к противоречиям, которых не терпит наш разум. Вот почему позволительно называть это мышление, пралогическим.

Отсюда вовсе не следует, однако, что подобная мыслительная структура встречается только у первобытных людей. Не существует двух форм мышления у человечества, одной пралогической, другой логической, отделенных одна от другой глухой стеной, а есть различные мыслительные структуры, которые существуют в одном и том же обществе и часто, – быть может, всегда – в одном и том же сознании.

Существуют черты, общие всем человеческим обществам:

· традиции, которые передаются от поколения к поколению

· учреждения более или менее устойчивого характера

Следовательно, высшие умственные функции в этих обществах не могут не иметь повсюду некоторую общую основу.

Для исследования мышления первобытных людей нужна новая терминология. Во всяком случае, необходимо, по крайней мере, специфицировать тот новый смысл, который должно приобрести известное количество общепринятых выражений в применении их к объекту, отличному от того объекта, который они обозначали раньше. Так, например, обстоит дело с термином "коллективные представления" .

В общепринятом психологическом языке, который разделяет факты на эмоциональные, моторные (волевые) и интеллектуальные, "представление" отнесено к последней категории. Под представлением разумеют факт познания, поскольку сознание наше просто имеет образ или идею какого-нибудь объекта. Совсем не так следует разуметь коллективные представления первобытных людей. Деятельность их сознания является слишком мало дифференцированной для того, чтобы можно было в нем самостоятельно рассматривать идеи или образы объектов, независимо от чувств, от эмоций, страстей, которые вызывают эти идеи и образы или вызываются ими. Чтобы сохранить этот термин, нам следует изменить его значение. Эта форма деятельности у первобытных людей – это не интеллектуальный или познавательный феномен в его чистом или почти чистом виде, но гораздо более сложное явление, в котором то, что собственно считается у нас "представлением", смешано еще с другими элементами эмоционального или волевого порядка, окрашено и пропитано ими. Не будучи чистыми представлениями в точном смысле слова, они обозначают или, вернее, предполагают, что первобытный человек в данный момент не только имеет образ объекта и считает его реальным, но и надеется на что-нибудь или боится чего-нибудь, что связано с каким-нибудь действием, исходящим от него или воздействующим на него. Действие это неизменно признается реальностью и составляет один из элементов представления о предмете.

Для того, чтобы обозначить одним словом это общее свойство коллективных представлений, которые занимают столь значительное место в психической деятельности низших обществ, я позволю себе сказать, что эта психическая деятельность является мистической .

Другими словами, реальность, среди которой живут и действуют первобытные люди, сама является мистической. Ни одно существо, ни один предмет, ни одно явление природы не являются в коллективных представлениях первобытных людей тем, чем они кажутся нам. Почти все то, что мы в них видим, ускользает от их внимания или безразлично для них. Зато, однако, они в них видят многое, о чем мы и не догадываемся. Так многие вещи первобытные люди наделяли мистической силой.

Для первобытного сознания нет чисто физического факта в том смысле, какой мы придаем этому слову. Текучая вода, дующий ветер, падающий дождь, любое явление природы, звук, цвет никогда не воспринимаются так, как они воспринимаются нами. Весь психофизиологический процесс восприятия происходит у них так же, как и у нас, но воспринимают они не тем же сознанием, что и мы.

Общеизвестен факт, что первобытные люди и даже члены уже достаточно развившихся обществ, сохранившие более или менее первобытный образ мышления, считают пластические изображения существ, писанные красками, гравированные или изваянные, столь же реальными, как и изображаемые существа. Если первобытные люди воспринимают изображение иначе, чем мы, то это потому, что они иначе, чем мы, воспринимают оригинал. Мы схватываем в оригинале объективные реальные черты, и только эти черты: например, форму, рост, размеры тела, цвет глаз, выражение физиономии и т. д. Для первобытного человека изображение живого существа представляет смешение признаков, называемых нами объективными, и мистических свойств.

Первобытные люди рассматривают свои имена как нечто конкретное, реальное и часто священное («Настоящее имя царя является тайным...").

Первобытный человек не меньше, чем о своем имени или изображении, беспокоится о своей тени. В Западной Африке "убийства" иногда совершаются путем вонзания ножа или гвоздя в тень человека: преступник такого рода, пойманный с поличным, немедленно подвергается казни.

Кроме того, первобытные люди вполне сознательно придают столько же веры своим сновидениям, сколько и реальным восприятиям.

Этим объясняется также то почтение и благоговение, которое питают к визионерам, ясновидящим, пророкам, а иногда даже к сумасшедшим. Им приписывается специальная способность общаться с невидимой реальностью.

Для членов нашего общества между этими видениями, волшебными проявлениями, с одной стороны, и фактами, познаваемыми в результате обычного восприятия и повседневного опыта, с другой стороны, существует четкая разграничительная линия. Для первобытного же человека, напротив, этой линии не существует. Для первобытного мышления существует только один мир.

Если коллективные представления первобытных людей отличаются от наших своим по существу мистическим характером, если их мышление, как я пытался показать, ориентировано иначе, чем наше, то мы должны допустить, что и сочетание представлений в сознании первобытного человека происходит по-иному, чем у нас. Мышление низших обществ не повинуется исключительно законам нашей логики , оно, быть может, подчинено законам, которые не целиком имеют логическую природу.

Очень часто наблюдатели имели возможность собрать такие рассуждения или, точнее говоря, такие сочетания представлений, которые казались им странными и необъяснимыми. Например, "В Ландане засуха была однажды приписана специально тому обстоятельству, что миссионеры во время богослужения надевали особый головной убор. Миссионеры показали туземным вождям свой сад и обратили их внимание на то, что их собственные насаждения погибают от недостатка воды. Ничто, однако, не могло убедить туземцев, волнение которых не улеглось до тех пор, пока не полили обильные дожди".

Общепринятое объяснение всех этих фактов сводится к следующему: мы имеем здесь неправильное (наивное) применение первобытными людьми закона причинности, они смешивают предшествующее обстоятельство с причиной. Даже опыт не в состоянии ни разуверить их, ни научить чему-нибудь. В бесконечном количестве случаев мышление первобытных людей, как мы видели выше, непроницаемо для опыта.

Мистические отношения, которые так часто улавливаются в отношениях между существами и предметами первобытным сознанием, имеют одну общую основу. Все они в разной форме и разной степени предполагают наличие "партиципации" (сопричастности) между существами или предметами, ассоциированными коллективным представлением. Вот почему, за неимением лучшего термина, я назову "законом партиципации" характерный принцип "первобытного" мышления, который управляет ассоциацией и связями представлений в первобытном сознании.

То, что мы называем естественной причинной зависимостью между событиями и явлениями, либо вовсе не улавливается первобытным сознанием, либо имеет для него минимальное значение. Первое место в его сознании, а часто и все его сознание занимают различные виды мистической партиципации.

Вот почему мышление первобытных людей может быть названо пралогическим с таким же правом, как и мистическим . Это, скорее, два аспекта одного и того же основного свойства, чем две самостоятельные черты. Первобытное мышление, если рассматривать его с точки зрения содержания представлений, должно быть названо мистическим, оно должно быть названо пралогическим, если рассматривать его с точки зрения ассоциаций. Под термином "пралогический" отнюдь не следует разуметь, что первобытное мышление представляет собой какую-то стадию, предшествующую во времени появлению логического мышления. Оно не антилогично, оно также и не алогично. Называя его пралогическим, автор только хочет сказать, что оно не стремится, прежде всего, подобно нашему мышлению избегать противоречия. Оно отнюдь не имеет склонности без всякого основания впадать в противоречия, однако оно и не думает о том, чтобы избегать противоречий. Чаще всего оно относится к ним с безразличием. Этим и объясняется то обстоятельство, что нам так трудно проследить ход этого мышления.

Коллективные представления первобытных людей не являются продуктом интеллектуальной обработки в собственном смысле этого слова. Они заключают в себе в качестве составных частей эмоциональные и моторные элементы, и, что особенно важно, они вместо логических отношений (включений и исключений) подразумевают более или менее четко определенные, обычно живо ощущаемые, "партиципации" (сопричастия).

В настоящее время научно-технический прогресс идёт намного быстрее прогресса биологического, потому проблема "отставания" организма от техники и меняющейся из-за этого среды обитания становится всё более и более актуальной. Примитивные психологические установки, доставшиеся ещё от предков, исправно воспроизводятся из поколения в поколение, потому и существуют и по сей день.
Одной из таких установок является переложение своих качеств на всё окружающее. Из этого сразу желается вывод, что любое явление и событие обязательно находится под контролем кого-то, а сама возможность любого явления без жёсткого контроля над ним резко отметается. На основании этой идеи и процветали по миру все, без исключения, религии, особенно язычество. Боги урожая, неба, солнца, рек и пр. повседневных явлений, а после и т.
н. единый бог во всех образах были придуманы именно на основе этого заблуждения, причём с падением уровня образования и ростом дикости в воспитании все "боги" обретают всё более человекоподобный облик и поведение, причём копируется во всех верованиях поведение мелких и кровожадных деспотов, убивавших и калечащих просто по капризу или за недостаточно низкий поклон. Поэтому везде, где религия имеет значительную власть, психотип верующих становится именно психотипом жителя деспотического государства с
моральным или физическим устранением всех "необращённых". Подобному складу ума противоречит идея равенства всех между собой, поэтому всеми правдами и неправдами обосновывается неравенство и жестокость по отношению к "низшим",
тираны сразу объявляются "сильными и правильными", им подчиняются, "мягкие" же сразу получают клеймо слабаков и свергаются с особой жестокостью при первом удобном случае. Сразу же формируется круги любимчиков и изгоев, которые мало меняются в своём составе, развивается круговая порука с подавлением любых прогрессивных инициатив силами самого коллектива. Так как власти имущим это становится выгодно в плане контроля над населением, такая система поддерживается с застоем и разрушением страны в конечном итоге. По отношению к любому тирану (в том числе и богам любого вида) примитивный склад ума питает только раболепное отношение, то никакого реального возмущения деспотия и не вызывает, воспроизводясь носителями такого склада характера при первом же удобном случае.
Фраза "Боженька делает, что хочет, и мы ему не указ, надо чтить и задобрить боженьку, а если беда какая, то он гневается на нас, и поделом нам, грешным" или, что короче, "у кого сила, тот и прав" это визитная карточка всего примитивного мышления в целом. Носителю примитивного склада характера кажется, что надо задавливать любого, кто кажется слабым, и кланяться перед кажущимся сильным, реальная сила и слабость в этом случае вовсе не имеют значения, оценка силы и слабости идёт на животном уровне с чётко растущей в этом случае склонностью к беспорядку и нечистоте, ростом показной неграмотности и необразованности в общем. Отсюда неизбежно растёт презрение богатых к бедным, презрение к знанию и уму тоже, равно как и к любой умственной и физической работе, типа "только рабы на хозяев пашут, их надо держать в чёрном теле и систематически наказывать, чтоб место своё в грязи знали и перед хозяевами кланялись". Обоснованием для подобного низкого поведения павшему служит лишь собственный гонор и чье-то прикрытие, при потере такового показная наглость резко пропадает, заменяясь подлой вежливостью и учинением жестоких козней всем и вся. Месть такого индивида наиболее изощрённа и жестока, в ход идут любые методы всех степеней низости или высоты. Подобный склад характера также очень властолюбив, жесток и злопамятен по отношению ко всем окружающим, но только не к самому себе, то же самое относится и к самодисциплине, она соблюдается только, пока есть кто-то "свыше", повинуется каким-либо правилам и этикету носитель примитивного мышления только из-под палки, при её отсутствии включается полная моральная распущенность с показательной "постройкой" всех остальных.
Себя носитель примитивного мышления ставит особняков от всех, самокритика и чувство вины отсутствуют, ложная идея самоизбранности и уникальности чётко доминирует, безусловно и без логических обоснований. В связи с этим отрицаются и любые универсальные для всех законы, например, законы физики. Стандартный ответ на любые доводы об универсальности таков: "Правила слабым писаны, высшие без них живут". Однако, если сам "избранный" успешен в своих делах, то его позиция меняется на противоположную: "Сама судьба и пр. вознесли меня над червями в грязи, лучшим всё - остальным ничего!". Это
разделение на "быдло" и "не быдло" тоже яркий сигнал примитивного мышления.
Естественным из всего этого проистекает карьеризм с "хождением по головам", особенно страдают те, кто ему помог, потому что сама мысль, что от "какого-то быдла" зависела судьба его, избранного, невыносима для него.
Все приёмы логических споров у такого индивида сводятся к приёмам демагогии с целью доказать выгодное себе утверждение. Показательна реакция примитивного мышления на любые попытки его выявить, равно как и на обнаружение кем-либо малейшей несостоятельности "доводов": резкая агрессия с неспортивным унижением оппонента или (и) выстраивание планов устранения "противника", от морального до прямо физического. В научных кругах такой носитель примитивного мышления использует типовую и основанную на незнании непрофессионалами предмета фальсификацию для придания лженауки статуса
науки.
Подобное мышление не приводит ни к прогрессу, ни к процветанию, один кризис и развал, потому толку от него никакого, и его пора выкинуть на свалку вместе с жертвоприношениями и прочей дикостью. Любая система существует ровно столько, сколько её поддерживают.